Там, где нас нет

1.Я сняла солнцезащитные очки и положила на стол. Теперь он мог без труда рассмотреть моё лицо. Странно, что у меня нет ни капли смущения. Как будто я даже рада этому. Наконец-то всё откроется. Обратив взгляд к окну я сложила руки в замок. Его задумчивый профиль отражался в пыльном, ослепляющем солнцем стекле. Я выжимала из себя улыбку, когда наши глаза встречались, но предпочитала сидеть на месте и выжидать. Как любил говорить мой друг ” Всё приходит вовремя для тех, кто умеет ждать “. Поразительно странный мужчина. Зачем он заманил меня в этот город ? Осмотревшись вокруг я поняла, что нахожусь в самом романтичном месте, о каком только можно мечтать в 9 утра последнего дня лета. Мужественное лицо, скуластое и смуглое. Лёгкая небритость на щеках. Глаза словно бархат и чувственный рот. Я ощутила, как ладони вспотели от напряжения, по спине разливался жар. Готова переждать ещё пару часов, прежде, чем делать неуклонные выводы. Я снова бросила взгляд на его профиль в стекле. Никого не обнаружив резко метнула глаза в сторону. Какую игру он затевает ? Идиотские шутки ! Паника внутри нарастала. Он тихо исчез из поля моего зрения, лишь только я посмела отвлечься. Пробираясь меж рядов спешащих пассажиров к свободным местам я снова нашла его глазами. Прислонясь к узкой, накрепко закрытой двери под лестницей верхней палубы, он жадно пил воду, освобождая салфетками лицо от пота. Я не смела приблизиться. Мужчина расстегнул рубашку. Под ней показалась майка и серебрянная цепочка на груди. Ловкими движениями закатал рукава. Сделал ещё пару глотков. В то время корабль тронулся и под действием лёгкого толчка меня откинуло в сторону. Он увидел меня. Щёки вспыхнули румянцем. Пристыженная сама собой я вернулась к своему месту. Через мгновение вернулся и он, но более не обращал на меня никакого внимания. Наш корабль набирал скорость и ловируя меж встречных волн и туристических лайнеров, устремлялся к другому берегу города. В эти медленно тянущиеся минуты я сгорала от нетерпения, забрасывая себя разными проклятиями и бранью, что согласилась на подобную авантюру. Я представить не могла, что же мне уготовлено далее. Солнце припекало всё сильней, нагревало макушку и жарило левое плечо. Я старалась отвлечь себя от плохих мыслей, рассматривая красоты по оби стороны пролива, лишь изредко бросая взгляды на странного спутника. В руках его поблёскивал тёмный браслет, а совершенно невозмутимый взгляд передавал спокойное расположение духа. Мне бы его выдержку, подумала я про себя и вновь отвела глаза. Когда пришло время причалить к берегу, часть пассажиров поспешили к выходу, я оставалась на месте, чтоб получить объяснительный ответ на эту блажь старого холостяка и тогда уж сделать окончательный выбор. Стоп. Выбор чего ? Я сама приехала сюда, это значит я согласна, я готова к подобному вызову. Окончательно осмелев я встала и устремясь за суетящейся толпой приблизилась к его креслу. Мы находились совсем близко, так, что я могла почувствовать запах его парфюма и пересчитать глубокие морщинки на его лбу. Казалось на мгновение он расстерялся, взволнованно заиграл скулами. Затем, поднёс указательный палец к губам и отрицательно замотал головой. Так он проделал дважды. По инерции я поднесла руку к своим губам. Мужчина перехватил её, едва касаясь запястья, прижался губами и призывая следовать за ним направился к выходу. Послушно я засеминила сзади. Встречный ветер обдал жаром, растрепал волосы. Я заправила их за уши, натянула очки и быстрыми шагами мы удалялись от пристани. Мужчина спешил, резво подпрыгивал на бордюрах, отбивая дробь каблуками на чёрных с вытянутыми носами ботинках. Руки его, ещё более играющие местным загаром, то залезали в карманы брюк, то естественно свисали, переодически помогая разгоняться при помощи синхронных махов. Часто он замедлял ход, чтоб указать ими направление. Через какое-то время под рубашкой молодого человека выступили пятна пота. Мы не смели остановиться. Пробегая меж уличной торговли, ресторанов и парков, сворачивая с проезжей части к набережной, затем снова тянулись в город, я едва успевала заметить, как прекрасен он в столь знойный, суматошный день. Мне не терпелось выпить воды, перевести дух, но этот странный человек, то и дело оборачивался и как бы преободряя проделывал те же жесты, что и ранее, увлекая меня за собой. Часа через два силы мои иссякли. Движения стали инертны. Я буквально валилась с ног. Всё это время, не раз задумывясь о том, что же он намерен всем этим сказать. Я терялась в догадках и искала ответ в себе. В себе, пожалуй, можно открыть многое, связавшись с таким чудаком. Моя рука зацепилась за перила, что тянулись вдоль крутого подъёма в гору и я повисла на них, не желая трогаться с места. Далее случилось невероятное. Он подошёл ко мне сзади и накрыл руками мою голову, дотронулся до волос, приблизился, втянув их запах, затем раскидал по плечам  и так же молча отошёл в сторону. Закурил. Руки его слегка дрожали, этого нельзя было не заметить. Меня осенила колоссальная мысль, а что, если он маньяк или больной? Желая заполучить жертву, он сперва берётся её помучить и чувствуя вожделенное удовольствие он бросается на неё, когда она выбивается из сил, не имея возможности бороться. Из под лобья я наблюдала за ним. Как он стряхивал пепел, поправлял волосы, избавлялся от пота, топчась на месте, как затягивался едким сигаретным дымом и выпускал его, сжимая уголки губ. Нет, здесь нечто другое. Это какая-то игра. Накануне он много говорил намёками, неоднозначно, но достаточно уверенно. Я без особого внимания списала это на усталость, эллементарную мужскую нерешительность, отчасти на ментальность. Вообще ничего не понимаю. И очень хочу пить. Вот сейчас подойду и скажу ему об этом. Мужчина расправился с окурком, а приближаясь ко мне, снова применил те же жесты и настоятельный зов подниматься выше. О, боже, только я могла в такое впутаться!

2. Мы оказались наверху, среди тесно прижатых друг к другу блёклых домиков с потрясающей панорамой на город. Я щекотала себе нервы, подкрадывалась к самому краю на уставших трясущихся от напряжения ногах, чтоб ощутить, как мгновенно подкатывает неконтролируемое чувство страха. Порывистый горный ветер толкал в спину, стягивал кожу на лице и пуще прежнего путал волосы, иногда казалось, что я захлёбываюсь его объятиями. В этом “священном” месте мне позволили испить воды и не спеша прогуляться вглубь маленького посёлка, который состоял сплошь из хаотичных тропинок вверх и вниз. Теперь мой проводник шёл сзади, я практически не ощущала его присутствия. Обратив всё внимание на местный колорит, который расплывался у меня перед глазами, вызывая массу смешанных чувств, я вообще забыла о его существовании. Наполняя себя неведомой ранее мне энергией я захотела присесть на высокий бордюр в стороне от пешеходной части и осмотреться более вдумчиво. Было странное ощущение моего, отнють, не первичного пребывания здесь. Дежа вю ? Я оглянулась назад. Его пронзительный взгляд сверлил мне затылок, а после, с чувством победителя он сложил руки на груди и сделав не хитрые вращения бровями, улыбнулся. “Не хочет ли он оставить меня здесь ?” пронеслось у меня в голове так остро, что находясь в сметении мне пришлось встать и продолжить свой путь. Я кружила в лабиринтах узких улиц ещё около получаса, затем, мне стало казаться, что я блуждаю вокруг одних и тех же домов уже долгое время. Из окон за мной пристально наблюдали местные женщины и перешёптывались, обсуждая мою персону  на непонятном  языке. Я боялась потерять его из виду. Я боялась остаться одна в этом месте, и в то же время я лелеяла надежду ещё задержаться здесь, но приобретя уже более спокойное отношение к увиденному. Наконец мужчина решительно ускорил шаг и обогнал меня. Он уводил меня прочь от колючих взглядов прохожих, огибая посёлок кривыми, бугристыми тропинками. Куда мы шли теперь, одному Богу было известно. Спускаясь вниз крутым склоном он крепко сжимал мою руку и напряжённо посапывал словно дикий зверёк. С каждым часом становилось всё жарче. Ручейки пота прокладывали путь по вискам моего спутника, он смахивал их ладонью. К моей спине окончательно прилипла майка, чем вызывала неудобство и раздражение. Дорога закончилась. Высокие кусты колючек заполонили оставшуюся часть склона. Далее начиналось широкое поле и вновь крутая гора.

—  Куда мы идём ? – он бросил на меня важный, надменный взгляд ещё крепче сжав руку. От этого жеста я чуть не взвизгнула.

— Пожалуйста, не спрашивай меня сейчас ни о чём. Ты всё поймёшь сама.  – тыльной стороной ладони он повторно снял пот с лица и добавил，— Когда придёт время.

Рука его была слегка влажной от пота. Глаза обжигали и искрились будто молнии, так, что подкатывал ком к горлу. Что-то у меня в нём вызывало тревогу и отторжение, а что-то напротив, притягивало и пробуждало. Некая мужская сила исходила от этого человека, которую можно как опасаться, так и восхищаться, в зависимости от ситуаций. Мне нравился его лёгкий акцент, даже тогда, когда в тот день, по телефону, он торопился сказать много и часто путал слова. А вообще он…о, господи, зачем я думаю об этом сейчас? От усталости ноги не слушались, часто подворачивались и цеплялись, то за вросшие в землю камни, то за спутанные стебли растений. Бесконечный путь изнурял. Я должна быть мужественной и не показывать свою усталость. Мы минули спуск и уже начинали пробираться вдоль поля. Наблюдая, как высоко он старается поднимать ноги при каждом шаге, я повторяла все движения за ним. Мелодичные трели цикад заглушали шорох наших шагов. Лёгкий ветерок касался кожи, едва подсушивая мокрые участки тела. Менее чем через час, приблизившись к самой начальной точке подъёма я поймала его улыбку, точно такую же, что была там, в посёлке. Меня обдало волной странных ощущений. Взволнованно забилось сердце. Я ещё не знала, что там, и какой серьёзный подвиг предстоит совершить, чтоб оказаться в самой сердцевине того места, что многое сможет изменить во мне. И теперь предвкушая, на каком-то подсознательном уровне у меня учищался пульс. Подъём был долгий, мучительный. Сначала я считала шаги, чтоб немного переключить поток блуждающих мыслей, затем мне приходилось удерживать ровновесие, раскинув руки в стороны и быть обдумаемой ветром, чтоб легче было подниматься выше. Мужчина останавливался, пропускал меня вперёд, пытаясь проделать те же действия охлаждения, что и я. Мы неминуемо приближались к цели. Мой интерес возрастал с каждым пройденным метром. Впереди туманно прояснялась некая конструкция. Через мгновение я стояла лицом к маленькой часовне заросшей мхом, почерневшей от времени, слегка обвалившейся и заметно перекошенной. Чувство нахлынувшего восторга охватило всё моё существо. Я подошла ближе. Положила оби ладони на холодный, сырой камень и закрыла глаза. Под накрашенными ресницами заблестели слёзы. Мне так и не удалось объяснить самой себе всю гамму чувств, что довелось пережить первые мгновения. И почему моя реакция столь бурно отразилась в увиденном. Мне показалось, я всю жизнь искала это место, и всю жизнь что-то подталкивало меня к нему. Я чувствовала некую вибрационную силу исходящую из этих старинных стен и мою причастность ко всему, что я вижу в данный момент. Огибая её со всех сторон, неуверенность и робость покидала меня. Внутреннее ликование, спокойствие прочно оседали в сознании. Мой попутчик удалился, решив на время оставить меня одну, а мне не терпелось поделиться хоть с кем-то неведомыми ранее ощущениями. Осмотревшись по сторонам я определила в насколько диком и безлюдном месте покоится столь историческое сооружение, и как прекрасен участок сбоку, чуть скрытый за раскинувшимися лианами, но, если пониже присесть, любопытному взору тут же покажется прекраснейший мир дикой южной природы. Несколько шагов назад вернули меня к наглухо заложенным камнями отверстиям, предположительно когда-то это был вход и выход, сейчас с большим опытом воображения можно догадаться об истинной форме конструкции. Ступив на камень одной ногой я слегка приподнялась над землёй, чтоб заглянуть, что покоится внутри. Тщетно. Сильные ветви деревьев и рассыпавшиеся мощные камни плотно оберегали строение от какого бы то нибыло проникновения извне.3. Нашла его чуть поодаль от того места, меж пышной зелёной растительности. Мужчина сидел на земле по-турецки скрестив ноги. Рубашки не было видно, а белая майка подчёркивала сильные плечи с выступающими, рельефными мускулами. Его руки расслабленно касались коленей, глаза были закрыты. Медленно приближаясь я всё равно наделала шуму и он, открыв глаза, поспешил подняться. Что этот человек пытался разглеть в моём лице ? Мужчина не церемонясь, без слов, заглядывал в мои глаза, с каждым разом вплотную приближаясь ко мне. Я отводила взгляд, чувствуя некоторый дискомфорт и сильное желание сближения. Он отряхнул брюки от засохшей листвы, достал сигареты, всё ещё бросая на меня короткие вопросительные взгляды.

— Сколько же лет этому строению ? – не надеясь получить ответ, тихо вырвалось у меня. Зажимая сигарету губами, он поднёс к ней стройный фитиль зажигалки, жадно и глубоко втянув в себя дым, выдохнул.

— Около восьмидесяти.

—Кем он создан ? – продолжала я.

—Здесь жил один отшельник. Очень старый, мудрый человек. Однажды он взял под покровительство одну девушку. Она была очень бедна. Вынуждена была скитаться, родные отказались от неё. Старик вскоре умер. Девушку нашли и забили палками, камнями…

—Кто ?  – не имея ответа он удручённо пожал плечами.

— У неё был любимый, не принимаемый обществом в котором она жила.

— Дикость какая-то !

— Он бежал…испугался ответственности – повисла пауза  — А когда нашёл её…Мужчина продолжал курить стоя рядом со мной у разрушившегося подножия этой старой обители. Мы молча рассматривали кривые, неприглядные стены, внутри и снаружи
которых издавна обосновалась другая жизнь, более гармоничная.

— Очень тихое место, сюда никто не приходит ? – не унималась я с вопросами.— Почему ? Охотники, странники, отшельники. На самом деле подобных мест не мало, я предполагаю, они находятся под определённой охраной и именно в том виде в каком сохранились. Я слушала и понимающе качала головой. Мне не терпелось задать ему ещё один вопрос, который, как навязчивая муха, зудел у меня в голове. И всё же, не решаясь, я лишь мялась, ступая по одному и тому же месту. Докурив, он избавился от сигареты, затем, заложив руки за спину несколько минут стоял без движений будто бы не дыша.

— Если ты не возражаешь, ещё одно место. –  резко заговорил мужчина обратясь в мою сторону. Я согласилась. По пути он подхватил рубашку, зажал её в руке и размахивая, заспешил в обратную сторону. Жара начинала стихать. Множились участки пути, где падающая тень от растений обдавала прохладой и приятным ветерком. Сил прибавлялось. Мне нравилось проявлять осторожность, чтоб случайно не задеть ногами развивающуюся жизнь горной природы. Не чувство ли внутреннего облегчения и покоя диктует моему разуму достойное, гуманное существование ? До этого момента я лишь пыталась слушать себя, сейчас сила истины словно жизненный поток направляет меня по следам собственных познаний. Я ощущаю полноту. Я ощущаю свежесть. Мне не трашно, не больно, не ропотно. Следует ли думать, что всё это только к лучшему ?! Дорога была извилистой, но не длинной. Едва ступая за старые, разбитые ворота, я поняла, где оказалась. Старейшее кладбище с высокими бетонными возвышениями в некоторых местах, в основном же сухие палки, обесточенные палящим солнцем торчали из земли, будто пугало, навевая не самые радостные впечатления. Несколько шагов мы прошли вглубь, а затем встали.

— Я могу ошибаться. Это не совсем достоверная информация, – приступил он к объяснениям — Но есть вероятность, что девушка была захоронена здесь. Я опустила глаза на давно сравнявшийся с землёй клочёк земли, который никаким образом не могла представить магилкой. Мужчина наклонился, чтоб освободить сухую поверхность от убогих торчащих палок, сухих листьев и моему взору пристал расколотый надвое серый камень, не весь, некоторый фрагмент его. Камень накрепко врос в землю, а затёртые от времени надписи совершенно не складывались в единую цепочку, словно корявые иероглифы плясали вверх и вниз.

— Как было её имя ? – с интересом вымолвила я после недолгого молчания.

— Её звали Айсун.

“Айсун” одними губами повторила я про себя.

— А что случилось с тем парнем ?

— Спустя время он уехал в другой город, нашёл работу, завёл семью, после умер от тяжёлой, продолжительной болезни. Сдвинув брови я посмотрела на моего спутника. Каким образом он может обладать такими сведениями и насколько силён должен быть его интерес, способности и воля, чтоб  настырно копать эту историю. Некоторые сомнения от услышанного небрежно закрались в душу. Я размышляла про себя, всё же не смея отрицать увиденное. Возможно, я не являюсь обладательницей подобных талантов, и за предоставленную информацию ему низкий поклон. Молча разглядывая профиль мужчины, что стоял рядом со мной, его сидеющие виски, волнистую чёлку, свалившуюся на лоб, я не могла ручаться, что этот  момент настолько реален, как бы можно было увидеть его через века…Кто мы и как мы существуем в этом мире ? Заметив мой пристальный взгляд он повернулся, я тут же растянула уголки губ в улыбке.
4. Солнце начинало опускаться за горизонт, когда мы возвращались в город. Всё ближе доносился нервозный крик чаек, шум с местных базаров и звонкие распевы азанов со всех сторон. Усталость в ногах больше не беспокоила. Впервые за весь день я почувствовала голод, и представляла с каким аппетитом я буду рассматривать меню в местном кафе. Он шёл рядом, опустив голову вниз, о чём-то размышляя. Иногда мне кажется, что даже находясь в двух шагах от меня, этот человек не здесь, не со мной, настолько настораживает его отрешённость от мира реального, что мне становится неуютно быть в его обществе. Я замедляю шаг, оказываясь сзади и разглядываю загорелую шею моего спутника так контрастно сочетающуюся с яркой рубашкой. Тогда он останавливается, ищет мою ладонь и ровняясь мы снова идём молча. Прозрачный вечерний воздух сгущается над проезжими равнинами. Незаметно стемнело. В узких переулках маленьких районов жизнь заметно стихает. Летучие мыши шустро преодалевают короткие расстояния прямо над головой. Вдавливая её в плечи я резко уварачиваюсь, паникуя, что однажды летучие мыши промахнутся и мой лоб станет их мишенью. Мы спускались всё ниже, ниже, перебегая через пустынные дороги, пока не оказались с крайней стороны центральной площади. Улицы заиграли яркими освещениями. Множились голоса, лица, автомобили. Ближе к набережной запахло едой. Загорелым официантам долго нас зазывать не пришлось. Мы быстро юркнули под навес, устроились на мягких стульях и полностью разомлели. Шёпот волн убаюкивал. Кожа на руках временами покрывалась мурашками.

— Расскажи о себе ? – попросила я , когда на столе засверкали фужеры для вина и волнующе запахли готовые блюда. Мужчина пожал плечами в ответ, поморщив лоб выдавил улыбку.

— Я не богат. У меня нет семьи.

— Мы за всё несём ответ. У всего есть свои причины и следствия. – с чувством выполненного долга произнесла я, желая побыстрей приступить к еде.

— Да. С этим и живу.

Спустя час с небольшим, я пожелала остаться одна, а он в свою очередь, озучив предлог усталости, удалился, предоставляя мне личное время для долгожданных размышлений.

— Скажи – решилась я на последний вопрос в минуты прощания — А как тебе удалось узнать это всё ?

Мужчина тяжело вздохнул и демонстративно поднял глаза к небу.

— Если ты захочешь позвонить мне, я всё расскажу.

Я долго смотрела ему в след, пока развевающиеся полы рубашки окончательно не скрылись из виду. Первые минуты пустоты заполнили временное пространство. Осмотревшись по сторонам я зашагала в сторону порта. Причалившие корабли одиноко раскачивались на шальных вечерних волнах во тьме. Много весёлой молодёжи обгоняло меня, оставляя тянущийся шлейф их обрывистых фраз, и как буд-то даже до того привычных мне в восприятии, что стараясь уловить некий смысл, я лишь улыбнулась про себя. Несколько минут ожиданий я провела в душном портовом терминале, в окружении многочисленной толпы, сгорающей от нетерпения мгновенно сорваться с места, чтоб пристроиться где-нибудь у окна или у самой кормы, устремив глаза в темноту. Я вспомнила утро, таких же смешных пассажиров, спешащих зайти или оставить свои места и вспомнила то, с каким интересом ловила я витающие в пространстве иноземные звуки. Как, однако, странно получается, что людские существа, обладающие определённым объёмом звуковых восприятий, во всём мире произносят одни и те же слова, но с разными значениями и интонациями. И так ли много в нас различий, если все мы по сути вращаемся в одной и той же “мясорубке” из жизни в жизнь, меняя лишь форму, условия и время.
На корабле было прохладно и свободно. Отыскав глазами похожее место, где в утренние часы нашего времени Х начался иной отсчёт восприятия реальности, я села и откинула голову назад. Теперь не будет право на ошибку. Теперь многое становится явью. Я ещё внутренне не осознавала, какая ответственность ляжет на нас, когда закончится этот день. И лишь короткие мгновения безмолвия позволяют настроиться и многое переосмыслить. Перешагнув трап я оказалась в начальной части города. Шумный мегаполис вернул меня в чувства. Бурлящая ограниченная жизнь подхватывала за грудки и несла сквозь толпы кричащих людей. Они кричали не голосом, нет. Они кричали глазами. Я забилась где-то в углу, у моста, чтоб не двигаясь с места остановить этот мир внутри себя. Щелчок, другой, и я вижу только картины. Тепло разливается от макушки вниз, охватывая грудь, живот, колени. Я слышу лишь мягкие голоса проходящих мимо влюблённых и усталые вздохи торговцев, собирающих свой товар в корзину, сладкие посапывания спящего рядом бездомного пса и синхронное шуршание подошв по отполированному асфальту. Они не знают зачем им здесь быть и почему, не знают они и то, что являются абсолютными пешками в этой игре под названием жизнь. Они обречены повторять бесчётное множество раз свои незатейливые попытки выжить, чтобы в конце умереть. Я закрыла лицо руками и опустилась на корточки. Умереть ? Улыбка моя плавно растягиваясь переходила в неслышный смех. Неет! Я же жива ! И обхватив голову у висков  я шёпотом произнесла ” Конечно я ему позвоню. Да, да, завтра же !”. Поднявшись, я поправила спутанные волосы рукой, посмотрела на часы и медленно
зашагала к переходу.

Стамбул – Москва , сентябрь 2013.